«Наш основной риск – неадекватность экономической политики» Новые Известия 18.08.2015

Худшее для российской экономики еще впереди, утверждают аналитики международного рейтингового агентства Moody’s. По их мнению, два последовательных квартала экономического спада означают, что Россия находится в рецессии. Возобновившееся снижение цены нефти уронило рубль более чем на 20%, что может привести к новому всплеску инфляции, разрушающей доходы, к усилению спада инвестиций и углублению рецессии. А международные санкции фактически отрезали российским банкам и компаниям доступ к международному капиталу, указывает Moody’s. Так ли все безнадежно в отечественной экономике, с какими рисками и вызовами ей еще предстоит столкнуться – об этом «НИ» побеседовали с председателем партии «Гражданская инициатива», министром экономики РФ в 1992–1993 годах Андреем НЕЧАЕВЫМ.

shadow

– ВВП России в первом полугодии снизился на 4,6%. Можно ли считать это дном кризиса?

– Ситуация сейчас действительно крайне непростая, и думаю, что «дно» кризиса еще не пройдено, хотя многие представители наших экономических властей не раз уже заявляли об обратном. Сначала нам заявляли, что пик кризиса пришелся на апрель-май. Потом его перенесли на июль. Думаю, что это не последний перенос. Не видно факторов, которые бы позволяли говорить о том, что Россия может в ближайшее время вернуться к экономическому росту. Зримо падают и инвестиции, и потребление. Соответственно будет ухудшаться и ситуация на валютном рынке. Чудес не бывает: если экономика страны в кризисе, ее валюта укрепляться никак не может. Такие внешние факторы, как закрытие западного рынка капитала и падение цен на нефть, явно не исчезнут в ближайшее время. Конечно, есть так называемый эффект слабой базы: низкие показатели конца 2014-го чисто формально могут привести к тому, что падение ВВП в годовом измерении замедлится. Но то, что мы не выйдем в положительную зону по показателям экономического роста, для меня совершенно очевидно.

– Какие основные финансово-экономические риски сейчас актуальны для России?

– Главный риск – это, как мне представляется, неадекватность экономической политики. Где-то в середине «нулевых» был взят курс на построение своего рода государственного капитализма. Ключевая роль в данной модели принадлежит нескольким десяткам крупных, подконтрольных государству компаний, причем преимущественно сырьевых. Этот курс, который худо-бедно себя оправдывал в условиях высоких цен на сырьевые ресурсы, сейчас очевидно превратился в путь в никуда, в тупик. Не случайно у нас падение основных макроэкономических показателей идет с 2012 года, то есть оно началось задолго до украинских событий, до санкций, до обострения геополитической ситуации и даже до падения цен на нефть. Так что мы нынче переживаем системный кризис. Ну а остальное – «по мелочам»: риск девальвации, неустойчивость банковской системы и так далее.

– На этом фоне можно ли всерьез говорить об угрозе дефолта для России?

– Дефолт, аналогичный тому, что был в августе 1998-го, нам не грозит, поскольку внешний долг федерального правительства умеренный. Однако крайне велика опасность того, что ряд регионов окажутся банкротами. В последние годы и особенно месяцы катастрофически росла задолженность субъектов Федерации, суммарно она сейчас превышает 2,6 триллиона рублей. У большинства регионов растет дефицит бюджета. Причем чем дальше, тем больше ситуация усугубляется с учетом того, что значительная часть нагрузки, в том числе по исполнению социальных обязательств, была переложена на них, а достаточного для этого количества денег им не дали.

– Куда будет дрейфовать рубль?

– Думаю, нас ждет продолжение плавной девальвации рубля. Без обвалов, без каких-то драматических скачков, как это было в конце прошлого года. Все факторы, которые способствуют обесценению рубля, остаются. Более того, на рынок повлияют два очень важных момента. Первый – это ожидаемое осенью повышение учетных ставок Федеральной резервной системы США. Ясно, что капитал в этом случае пойдет в Америку, в том числе с развивающихся рынков, включая российский. Второй момент – это как скоро начнет сказываться эффект снятия санкций с Ирана и соответственно как быстро иранцы смогут нарастить свой экспорт нефти после отмены санкций, что скажется на ее цене. Эти два фактора могут ускорить девальвацию рубля.

– Есть ли у нас какие-либо иные основания рассчитывать на экономический рост помимо надежды на то, что нефть снова подорожает?

– Эти основания можно создать, но для этого, повторюсь, необходимо кардинально поменять экономическую политику. Дальше начинаются уже технологические нюансы – как изменить систему рефинансирования, чтобы деньги доходили до реального сектора, как на деле, а не на словах поддержать малый и средний бизнес, как повысить защищенность собственности. И здесь немалую роль играет фактор независимости судебной системы. Как создать благоприятный инвестиционный и предпринимательский климат, известно и не раз говорилось и с официальных трибун, но, к сожалению, очень мало что делается в этом направлении реально.

– Могут ли нынешние сложности в экономике привести к каким-либо социальным и политическим сдвигам?

– Безусловно. Уровень жизни зримо ухудшается, и особенно негативно на нем отразилась ситуация с девальвацией рубля и так называемыми антисанкциями. Пока, правда, надо отдать должное нашим официальным пропагандистам, им удается через телевизионные госканалы зомбировать население, переключать внимание людей на «происки внешних врагов», на Украину и так далее. Но рано или поздно в этой схватке телевизора и холодильника последний скажет свое слово.  Оригинал статьи